Yury

(Как обычно - просто зарисовка из жизни. )

Друг попросил пройти с ним квест покупки машины в испанском автосалоне. Ну, типа я ему буду переводить. Хотя я самому себе далеко не все могу перевести. С другой стороны, тоже дело не слишком сложное, чего уж там. Тем более что модель он себе выбрал - Opel Mokka, - так что надо было только подобрать опции, заказать, оплатить и все такое.

Ну ладно, поехали с ним в салон в город Матаро. Опции по конфигуратору выбрали заранее, так что подобрали все довольно быстро. Теперь, сказал менеджер Мануэль, платите аванс. На вопрос, как платить и вообще сколько, менеджер ответил, что если вы притащили наличку - тогда две тысячи. А если будете платить переводом - тогда две с половиной. Ну хорошо, сказали мы, давайте счет, что писать в назначении платежа и так далее.

Менеджер берет визитку и на обратной стороне от руки (!) пишет номер счета. Одну циферку написал неправильно, зачиркал, сверху написал правильную. Отдал нам. А в "Назначении платежа" что писать, спрашиваем мы? Ну, что типа покупка машины и все такое, отвечает менеджер. Да вы не волнуйтесь, тут не десять машин в день покупают, я разберусь.

Другу это дело как-то не особенно нравится, но я ему объясняю, что это Испания, страна вечнозеленой маньяны, тут все так работают, ничего страшного.

Менеджер говорит, что после аванса он делает заказ на заводе и машина придет где-то месяца через два. Может, даже через полтора, потому что они там умеют заказывать машины заранее на этапе первичной сборки, а потом уже набивают опциями - так пара недель экономится. Но, может, и два месяца будет, обещает менеджер, а может, и три. Всяко быват, облака быват, солнце закрыват, оптимистично говорит менеджер.

Разъезжаемся, друг едет к себе на квартиру и делает перевод аванса. Потом я по его просьбе пишу письмо менеджеру, прикладываю платежку и спрашиваю все ли в порядке. Менеджер не отвечает на следующей день - это нормально. Через день тоже не отвечает. И еще через день. Звоню, спрашиваю. Да все в порядке, недоуменно говорит менеджер, все пришло. Чего вы беспокоитесь-то?

Я, по просьбе друга, прошу менеджера прислать какое-то подтверждение о том, что был сделан такой-то платеж. Зачем, искренне удивляется менеджер, у покупателя же в банке есть информация, что и куда он переводил.

Ну ладно, ждем. Через два месяца звонят - приехала, говорят, машина, приезжайте оплачивать.

Звоню другу, договариваемся завтра ехать оплачивать. Друг просит меня выделить на это дело побольше времени, потому что, мол, он покупал в Германии BMW и там это было целое шоу, которое заняло часа два: ему во всех подробностях показывали машину и то, что она умеет, ну и все это сопровождалось чуть ли не танцами и выступлением духового оркестра.

У меня тут были некоторые сомнения в том, что в Испании при покупке Opel Mokka будут танцы, оркестры и даже простая демонстрация, но раз друг просит - выделил на это дело полдня, не вопрос.

Приехали в салон. Пришел наш давешний веселый менеджер Мануэль, который радостно хлопнул в ладоши и сказал: "Ну что, идите платить"? Как "идите платить", спросил я, а машину посмотреть, а опции сверить? "И где вообще представление автомобиля"? - пискнул друг, но по-русски, так что Мануэль все равно ничего не понял. Мануэль погрустнел. Он понял, что этим странным русским еще и машину придется показывать прежде чем они за нее выложат двадцать шесть тысяч. Ох уж эти русские, читалось во взгляде Мануэля, они такие шебутные.

Но тут Мануэль повеселел, потому что в дверях показался еще один менеджер: печальный каталан с грустным взглядом по имени Давид. "Отлично", - сказал Мануэль, - "вот Давид вам сейчас машину и покажет"!

Давид вздохнул, махнул нам рукой - мол, следуйте за мной, - и мы куда-то пошли. Перешли через дорогу, зашли в какой-то огромный автосервис. Долго шли через автосервис, снова вышли на улицу. Зашли на территорию какого-то склада, долго шли через огромные помещения, заставленные машинами. Наконец дошли до самого последнего помещения - тупикового. Давид грустно озирался по сторонам, но машины, заказанной другом, не находил. А друг еще и цвет выбрал под названием "Амбар" - это такой красивый кофейный оттенок, очень яркий и заметный. А нету там машины с таким оттенком и по пути такой не было. Ну, думаю, потеряли машину друга - это Испания, тут такое запросто.

Впрочем, грустный Давид походил-походил по складу, потом откуда-то издали помахал рукой. Подходим - и правда, стоит кофейная "Мокка", только она наполовину заклеена белой бумагой, поэтому фиг ее издалека обнаружишь. Я еще подумал, почему они бумагу-то не могли снять - как клиенту машину показывать в таком виде? Где товар лицом? А друг грустно разглядывал заднее левое крыло, которое было хотя и без бумаги, но на нее совершено на счастье насрала веселая и беззаботная каталанская птичка, которая непонятно как оказалась в этом закрытом помещении.

"Ну что, - неожиданно радостно спросил грустный Давид, - посмотрели? Пошли платить"?

Друг, когда я ему это перевел, начал произносить выражения, которые мне было сложновато переводить на испанский. Но я объяснил Давиду, что мы хотим сначала посмотреть машину, проверить опции и все такое. При этом педантичный друг достал из кармана бумагу со списком опций, на что Давид сделал круглые глаза: эти русские - они такие странные. Зачем опции проверять? Да есть там опции, машина с завода без опций не приезжает. Уж какие-то опции там точно есть, клянусь нашей индепендесией!

Но нам переживания Давида были совершенно до фонаря, поэтому открыли двери и стали проверять опции. Что интересно, большая часть опций не функционировала. Но Давид объяснил, что вон там отсек под специальную карту памяти с программой, все это дело надо установить, инициализировать, вот тогда опции и заработают. Но они ничего этого еще не делали, так что чего вам тут смотреть-то, чикос, идите платить себе с богом, а когда приедете машину забирать - вот тогда все будет работать.

На вопрос, а что делать, если тогда что-нибудь не будет работать, Давид беспечно объяснил, что такого практически не бывает, а если что и будет - ну так решим, мы же не звери, сказал Давид.

Друг, который себе совершенно не так представлял эту процедуру после шоу в Германии, начал было закипать, но я ему объяснил, что это Испания, здесь все так работают, поэтому не нужно нервничать, иди плати, потом пойдем паэлью-шмаэлью кушать, вино-шмино пить, все будет в порядке, брат, не волнуйся. Я-то тут давно, сказал я, я привык. А это вы, только понаехавшие русские, все время нервничаете. Мы-то тут не паримся.

Ну ладно, вернулись с Давидом в салон. Давид дал другу подписать какие-то бумажки, которые предоставляли салону невиданные права на эту машину - чтобы они могли на нее получить номера и техталон, - после чего сказал "Ну все, идите платите".

Так куда платить-то, спросили мы. Давид задумался. Потом его лицо просветлело, он взял лист бумаги и на нем от руки написал номер счета. Причем, в отличие от Мануэля, который цифры писал хоть как-то разборчиво, у Давида в половине случаев было невозможно понять, какие именно цифры означают эти пляшущие человечки. Друг, которому предстояло перевести более двадцати трех тысяч, занервничал и опять начал произносить словосочетания, которые мне было очень сложно переводить.

Мы попросили Давида дать распечатку номера счета. Но у него такой распечатки не было. Тогда мы сами взяли листок и ручку, начали просить Давида вслух произносить цифры и записывали за ним. Так стало более или менее понятно, куда именно платить. На вопрос, сколько платить, Давид показал сумму контракта. Но мы уже переводили аванс, сказали мы. Тогда вычтите из суммы аванс, предложил Давид. Вы что, считать не умеете, чикос? Большие вроде чикос, а считать не умеете.

Но я его все-таки попросил написать конечную сумму. Давид посчитал ее на калькуляторе и написал, но в своей обычной манере, то есть это могло быть и 23810, 58070 - без разницы. Ладно, решили мы, сами посчитаем.

А что указывать в "Назначении платежа", спросили мы. Ну напишите что-нибудь, безразлично махнул рукой Давид. Друг опять вскипел, но я его быстро повел в банк, чтобы он в салоне не расколотил витрины - он очень вспыльчивый, потому что совсем недавно приехал. По пути объяснил другу, что это Испания, тут все так делается и называется это красиво и поэтично por el culo, то есть через жопу.

Пришли в банк, дали операционисту счет, показали написанную сумму. А тот оказался дядькой въедливым и все время задавал вопросы из серии "А кто получатель платежа" (хрен его знает, кто там получатель, нам не сказали), "А что писать в назначении платежа" ("Да напишите что-нибудь", сказали нам), но у нас на руках был контракт, так что как-то справились.

Взяли бумагу, сразу принесли ее Давиду. Он сказал, что все в порядке, машину будут регистрировать, дня через два-три позвонят - скажут, что можно забирать.

Теперь будем ждать последнюю фигуру Марлезонского балета - получение машины. Мне очень интересно, что на этом этапе выяснится.

Раздолбаи они, конечно, редкостные. Друг до сих пор сидит, риохой отпаивается. Он к этому еще просто не привык. А я привык. Но я все равно другу помогаю отпаиваться риохой - как хороший друг.

Ну и заодно обучаюсь. Мне эта веселуха еще только предстоит.

Жил-был пришелец

Блестящий чечеточник в московском театре "Кривой Джимми", упоительно гибкий эксцентрический актер фильмов "Необычайные приключения мистера Веста в стране

большевиков", "Потомок Чингис-хана", "Праздник святого Иоргена", постановщик знаменитых "Кирпичиков"... Мастер, который ставил танцы для спектакля Мейерхольда "Великолепный рогоносец", был ближайшим сотрудником Льва Кулешова и совратил в кино Сергея Эйзенштейна. Который первым привез из Германии звуковую аппаратуру для нашего кино и стал первым советским звукооператором. Который танцевал с Марлен Дитрих на съемках "Голубого ангела" и был репрессирован в 37-м. Который прошел немецкий плен, Гулаг и лагерный театр, на склоне лет сыграл еще два десятка ролей в кино, получил в Монте-Карло "Золотую нимфу", но никогда уже не покидал Урала, там в восемьдесят лет женился на двадцатилетней и двух месяцев не дожил до своего девяностолетия. В 2001 году в России отметили его столетие. В 2017 году о нем уже почти никто не вспомнил.

Напомню кто это был.

Чисто советский князь

Он свою жизнь сфантазировал. Она состоит из громких легенд и никому не известной реальности. Говорят, что он князь. Он на этом не настаивал -- при Советах князем быть небезопасно. Но режиссер Владимир Мотыль именно его звал консультировать актеров фильма "Звезда пленительного счастья" по части великосветских манер:

-- Меня совсем не интересовала его генеалогия. Я просто понимал, что передо мной незаурядная личность, что он хорошо знает русскую традицию, впитал ее с детства. Василий Ливанов на съемках спросил его: Леонид-Леонидыч, вы и впрямь князь Оболенский или, может, фамилия ваша -- Оболенских? И тот ему с такими веселыми искорками в глазах ответил: ну конечно, Оболенских. Так иронично ответил, что Ливанов тут же прекратил расспросы...

Его генеалогическое древо уходит в туман. Известно, что дед Леонид Егорович Оболенский был издателем либерального журнала "Русское богатство", печатал там Гаршина и Глеба Успенского, писал социальные романы под псевдонимом Матвей Краснов. Отец был юрист, выпускник Петербургского университета, но еще и учился композиции у Римского-Корсакова. А мать была из крепостных. Родился он в Арзамасе, гимназию окончил в Перми (отец как социал-демократ -- под надзором полиции). После революции отец пошел в гору, стал казначеем 3-й армии Восточного фронта, замнаркома финансов, послом в Польше и директором Эрмитажа. А его сын с энтузиазмом снимал вместе с Кулешовым утвержденный Лениным сценарий про субботник, бил чечетку, учился у Гардина актерскому делу, ставил фильмы, один из которых ("Кирпичики") стал, как сказали бы теперь, культовым, а другой ("Альбидум") лег на полку, вместе с инженером Тагером двигал в наше кино звук. Увлекался лингвистикой, философией, эстетикой, писал диссертацию о кинозвуке. Впереди была огромная жизнь, и он вместе с энтузиастами совкино верил, что "пронесет наше знамя через миры и века".

Надо слышать, как издевательски проверещит он эту песню на склоне лет, когда его будут снимать для фильма "Уходящий объект". Этот фильм о нем показали в Челябинске в канун столетия. Обе столицы по случаю юбилея опального мастера глухо молчали.

-- Почему он так и не вернулся в Москву? -- я спрашиваю Тамару Никитичну Мордасову, челябинского киноведа, усилиями которой в городе появилась квартира-музей Оболенского. -- Ведь уж было можно -- его уже дозволяли снимать в кино и даже не выстригали из титров, как Зою Федорову.

-- Мне казалось, он и не хотел возвращаться. Может, понимал, что по большому счету он там никому не нужен, в этой Москве. Вообще, эту жизнь по-настоящему не знает никто, ее надо собирать по крупицам. Существует некий миф про Оболенского, а у меня стойкое ощущение, что реальная его судьба гораздо выразительнее этого мифа.

Театр 501-го отряда

Мы сидим с хозяйкой музея в двухкомнатной хрущевке, где жил человек-тайна. Горит свеча у портрета. На полке операторская рулетка, подаренная Кулешовым. Книга-дневник, куда Оболенский записывал мысли, вклеивал заинтересовавшие тексты и письма. Вещей сохранилось совсем немного, и тому есть причины.

-- Он действительно согласился сотрудничать с немцами?

-- Это было формальное согласие -- обманка, трюк.

-- Он же энтузиаст, патриот, романтик, из идейных соображений добровольно пошел в ополчение!

-- И в октябре 41-го оказался в плену. Великолепно владел немецким языком и его определили в ветеринарное подразделение, затем в какие-то завхозы, но как только он завоевал доверие немцев, то из плена бежал. Так что все это было хитростью -- чтобы получить свободу действий.

-- Артистично. Но наши власти такого артистизма не понимали.

-- Он бежал в Молдавию, там его подобрали монахи, он стал иноком Лаврентием и был в монастыре до октября 45-го. Оттуда по доносу его забрали органы НКВД, и он загремел по статье 54-1б УК Украины: измена родине. И стал строить дорогу Салехард -- Игарка, 501 отряд. Но командир отряда, полковник Баранов, оказался человеком тоже необычным. Он понимал, что и в лагере -- жизнь, и предложил Оболенскому, кроме прокладки рельсов, заняться театром, ставить спектакли с заключенными. "Укрощение строптивой" играли, "Последнюю жертву", "Хозяйку гостиницы", "Холопку"... Срок ему определили в десять лет, но началась оттепель и его выпустили на три года раньше. Поработал художником в Минусинском театре, потом переехал в Свердловск. Дорога в Москву ему была закрыта, а Свердловская киностудия была ближайшей к Сибири, и она спасла для искусства многих талантливых людей.